Автор: Чарли Дэвидсон
Фэндом: Shingeki no Kyojin
Пэйринг или персонажи: Ривай/Эрен
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), PWP, AU
Размер: мини
Описание: Знающие люди предупреждали Эрена о том, что на улицу Красных фонарей лучше приходить в светлое время суток – похоть и разврат этого места при свете дня ощущаешь не так остро. Если часа в три пополудни этот квартал ничем не отличался от всех остальных, то с наступлением полуночи становилось понятно, что он никого не отпустит из своей цепкой хватки. По крайней мере, до тех пор, пока ты не прильнешь к свету этих красных фонарей, как безмозглый мотылек, повинующийся своим самым простейшим инстинктам.
Публикация на других ресурсах: с разрешения.
Примечания автора: De Wallen - название квартала Красных фонарей в Амстердаме.
читать дальше
«Это какая-то чертовщина. Что я вообще здесь делаю?»
Однако уйти именно сейчас было бы сущим преступлением, да он и не смог бы это сделать – было уже поздно давать задний ход. Ноги Эрена словно приросли к порогу, а дыхание перехватило где-то в районе солнечного сплетения. Казалось, даже воздух в этой комнате был какой-то иной – более густой и пряный, чуть горчащий на языке и затуманивающий голову лучше любого наркотика и алкоголя.
Зрелище, представшее перед глазами Эрена, было порочным и неправильным, но в то же время и ужасно притягательным. Он стоял перед ним, в своих ботфортах по колено, в кожаных шортах, обтягивающих тощую задницу, в перчатках и со стеком в руке. Он всматривался в своего новоприбывшего клиента с легким пренебрежительным прищуром, будто бы это он был именно тем, кто выбирал себе игрушку на ближайшие несколько часов, а не наоборот. Взгляд этих серо-голубых стальных глаз вызывал волну мурашек вдоль позвоночника, и Эрен невольно поежился, как от резкого порыва сквозняка.
Знающие люди предупреждали Эрена о том, что на улицу Красных фонарей лучше приходить в светлое время суток – похоть и разврат этого места при свете дня ощущаешь не так остро. Если часа в три пополудни этот квартал ничем не отличался от всех остальных, то с наступлением полуночи становилось понятно, что он никого не отпустит из своей цепкой хватки. По крайней мере, до тех пор, пока ты не прильнешь к свету этих красных фонарей, как безмозглый мотылек, повинующийся своим самым простейшим инстинктам и порывам.
Деньги у Эрена водились и даже в излишке – смерть отца оставила после себя значительный утешительный бонус в виде немаленького наследства, до которого ему в первые три месяца после печального события не было никакого дела. Голова его была занята не мыслями о том, как выгоднее потратить свалившиеся, как снег на голову, деньги, а тем как бы ненароком не пустить себе пулю в лоб и не принять тройную дозу снотворного на ночь – перспектива была довольно заманчивой. Отец был той путеводной звездой, которая помогала младшему Йегеру ориентироваться в жизни, а с того момента, как эта звезда погасла навсегда, он оказался на распутье, не зная, что делать и как жить дальше.
Тяжелее всего было первый месяц, но постепенно дыра в груди Эрена если и не затянулась совсем, то он хотя бы научился жить вместе с ней, иногда даже не замечая ее присутствия. Тогда-то он и осознал, что является наследником приличного состояния, которым теперь мог распоряжаться по своему усмотрению. И восемнадцатилетний Эрен, в душе которого все еще жил маленький мальчик, влюбленный в рассказы и повести о путешественниках, решил исполнить свою детскую мечту.
Италия, Франция, Испания, Чехия – он успел исколесить пол-Европы к тому моменту, как его занесло в Амстердам. В блуждании по безлюдным переулкам и улицам, не указанных в путеводителях, Эрен не заметил, как оказался в этом странно-порочном, но таком заманчивом квартале, который переливался приглушенным красноватым цветом на карте Нидерландов. От осознания того, что он может забыть обо всем на эти несколько часов, назваться чужим именем, придумать совершенно иную жизнь и прожить ее в одной из этих потаенных комнат с тяжелыми шторами и шелковыми простынями на широких кроватях, приятно щекотало где-то под ребрами. Что он и сделал, поколебавшись всего лишь каких-то десять минут. В голове приятно шумело, как от бокала шампанского, и от томящегося предвкушения сердце начинало биться чуть сильнее.
И вот сейчас…
Эрен думал, что это будет хрупкая девушка, больше похожая на фарфоровую куклу, чем на реального человека из плоти и крови. Он мельком увидел ее, бросив случайный взгляд в одно из окон. И ему казалось, что он предельно ясно описал свою просьбу. Возможно, в этом заведении было в порядке вещей вот таким образом разыгрывать своих потенциальных посетителей. Тем не менее, парень, сверлящий его холодным взглядом, едва ли походил на молодую девушку.
Хотя, он был по-своему изящен и хрупок – натренированные мышцы в контрасте с бледной кожей и выступающими косточками ключиц смотрелись притягательно и соблазнительно. Эрен поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут рассматривает этого парня. От всей неправильности этой ситуации его бросало то в жар, то в холод. Он мог бы уже давно сбежать отсюда, но что-то удерживало его на месте, не давало уйти. Йегер был убежден в том, что, кроме девушек, его никто не возбуждает и не привлекает. Однако сейчас его убежденность начала крошиться и трескаться.
Парню, видимо, наскучила эта игра в гляделки – деланно-небрежно расправив плечи, он неспешным уверенным шагом подошел ближе, покручивая стек в длинных изящных пальцах, затянутых в дорогую кожу перчаток. Эрен уже хотел было инстинктивно попятиться, но натолкнулся на дверь. Пути назад не было, да и он, по правде говоря, не очень-то его искал.
Парень приблизился почти вплотную, рассматривая его скучающим взглядом из-под полуприкрытых век. Затянувшееся молчание начало угнетать и давить не плечи, становилось неуютно и почему-то вдруг защекотало под ложечкой. Но вдруг тишину прорезал уверенный и резкий голос, каждый отзвук которого словно пригвождал Эрена к двери, не давая сдвинуться с места.
– Впервые здесь? – протянул парень, проведя кончиком стека по шее Йегера. Тот нервно сглотнул и неуверенно кивнул, не в состоянии произнести ни слова. Отчего-то кровь вдруг резко ударила в голову, а сердце наоборот – словно ухнуло вниз с оглушительной высоты. Парень неопределенно хмыкнул и скользнул кончиком стека ниже, словно исследуя чужое тело и пока не пуская в ход руки. – Да расслабься ты, – тягуче и чуть с насмешкой произнес он, скользнув стеком ко внутренней стороне бедра. Невольно вздрогнув от этого откровенного движения, Эрен словно пришел в себя и невнятно забормотал:
– Н-нет, извините, это какая-то ошибка… Я н-немного не по этой части!.. Наверное, я лучше пойду, – в легком приступе паники он начала шарить рукой позади себя в поисках дверной ручки, но твердое и уверенное прикосновение стека к его щеке заставило остановиться.
– И даже не попробуешь? – чуть вздернув бровь, произнес парень, вздергивая чужой подбородок вверх и заставляя слегка запрокинуть голову. Эрен снова сглотнул, замирая невольно. И в этот же самый момент он почувствовал чужую ладонь, методично обшаривающую его пах. С его губ сорвался тяжелый вздох, и он снова предпринял безрезультатную попытку вырваться и отстраниться – стек скользнул ниже, чуть пережимая артерию на шее. Только сейчас Эрен понял, что все это время был возбужден – этот приглушенный свет и соблазнительно-резкий голос, эти тонкие пальцы с этим чертовым стеком в них – в голове зашумело от накатившего жара.
– Не по этой части, говоришь? – скептично усмехнувшись, произнес его мучитель, медленно оглаживая пальцами член сквозь ткань брюк. Эрен вжался в дверь, словно пытаясь слиться с ней, - только бы уйти от этого тягучего прикосновения, которое выбивало воздух из легких.
– Если хочешь, чтобы я прекратил, ты только скажи, – томно произнес парень, скользнув стеком к паху и поглаживая его член, то ослабляя нажим, то заставляя стискивать зубы от накатывающего желания.
Эрен понимал, что мог просто выйти из этой комнаты, из этого борделя, улететь на самолете на край земли – только бы не быть здесь и не изнемогать от таких издевательских ласк. Но он никуда не ушел, никуда не улетел. Сжав зубы, он судорожно выдохнул, выгибая спину от очередного резкого движения и ударяясь затылком о дверь.
– Стало быть, ты сам сделал выбор, – в бархатном голосе звучали нотки удовлетворения, и вскоре стек был отброшен в сторону. Этот шепот обволакивал, как уютный кокон – Йегер чувствовал, как почти растворяется в нем, забывая о том мире, что остался по ту сторону двери.
Он чувствовал чужие губы на своей шее, которые, казалось, обжигали не хуже раскаленного железа. Чувствовал умелые руки, оглаживающие его тело. Оно напоминало сейчас какой-то диковинный музыкальный инструмент, способный воспроизводить такие звуки, о существовании которых Эрен даже и не подозревал. Он не сразу понял, что эти отрывистые стоны и вздохи принадлежат именно ему. Когда проворные руки наконец расстегнули ширинку на его брюках, а сам парень медленно опустился перед ним на колени, Йегеру оказалось, что он вот-вот потеряет рассудок. Все происходящее казалось нереальным – он не мог предположить такое даже в своем самом пошлом сне.
Чужие губы сомкнулись на члене и так же резко исчезли – в попытке продлить ощущения Эрен двинул бедрами навстречу, но жесткая рука пригвоздила его к двери, пресекая всякие попытки к самодеятельности. Он судорожно облизал губы, вдыхая воздух, казавшийся сейчас ужасно раскаленным. Эрен почувствовал, как вдоль позвоночника скатилась капелька пота – и вдруг в этот самый момент его член заглотили до основания, выбивая из головы последние остатки разума. Он чувствовал, как сжимается чужое горло, чувствовал чужое жаркое дыхание и чужие руки на своем теле, ласкающие яички и чуть оттягивая их. Эти чуть грубоватые движения вкупе с влажными ласками на члене уносили Эрена куда-то очень далеко. Девушки и раньше делали ему минет, но то, что сейчас проделывали с ним умелые губы, руки и язык не шло ни в какое сравнение. Он не знал, что может быть настолько хорошо.
Эрен уже и не пытался сдерживать стоны – он отпустил себя, и теперь это желание не казалось чем-то постыдным и неправильным. Его не смущало даже то, что он не знал имени того, кто сейчас дарил ему такое наслаждение – это привносило в ситуацию какой-то оттенок безнаказанности, непричастности.
От очередного тягучего движения он, наконец, не выдержал, кончая с вымученным громким стоном. Ноги были будто ватными, и Эрен непременно упал, если бы не опора в виде двери за его спиной. Он жадно хватал губами воздух, словно рыбка, выброшенная на берег, пока наблюдал из-под ресниц за тем, как парень медленно поднялся на ноги и беззастенчиво вытер уголок губ взявшимся, словно из ниоткуда, белоснежным платком. От осознания того, что перед ним – профессиональный жиголо, который проделывает подобное по нескольку раз на дню, внутри шевельнулось какое-то непонятное чувство.
Кое-как приведя себя в порядок, Эрен отсчитал деньги, замечая, что его пальцы мелко подрагивают. Взгляд серо-голубых глаз будто сканировал его, проникая в самые затаенные уголки души, и Йегер отчего-то подумал, что вернется сюда еще раз.
Амстердам он будет изучать несколько дольше, чем предыдущие города. Чтобы еще раз проверить, будут ли его ощущения такими же.
Однако уйти именно сейчас было бы сущим преступлением, да он и не смог бы это сделать – было уже поздно давать задний ход. Ноги Эрена словно приросли к порогу, а дыхание перехватило где-то в районе солнечного сплетения. Казалось, даже воздух в этой комнате был какой-то иной – более густой и пряный, чуть горчащий на языке и затуманивающий голову лучше любого наркотика и алкоголя.
Зрелище, представшее перед глазами Эрена, было порочным и неправильным, но в то же время и ужасно притягательным. Он стоял перед ним, в своих ботфортах по колено, в кожаных шортах, обтягивающих тощую задницу, в перчатках и со стеком в руке. Он всматривался в своего новоприбывшего клиента с легким пренебрежительным прищуром, будто бы это он был именно тем, кто выбирал себе игрушку на ближайшие несколько часов, а не наоборот. Взгляд этих серо-голубых стальных глаз вызывал волну мурашек вдоль позвоночника, и Эрен невольно поежился, как от резкого порыва сквозняка.
Знающие люди предупреждали Эрена о том, что на улицу Красных фонарей лучше приходить в светлое время суток – похоть и разврат этого места при свете дня ощущаешь не так остро. Если часа в три пополудни этот квартал ничем не отличался от всех остальных, то с наступлением полуночи становилось понятно, что он никого не отпустит из своей цепкой хватки. По крайней мере, до тех пор, пока ты не прильнешь к свету этих красных фонарей, как безмозглый мотылек, повинующийся своим самым простейшим инстинктам и порывам.
Деньги у Эрена водились и даже в излишке – смерть отца оставила после себя значительный утешительный бонус в виде немаленького наследства, до которого ему в первые три месяца после печального события не было никакого дела. Голова его была занята не мыслями о том, как выгоднее потратить свалившиеся, как снег на голову, деньги, а тем как бы ненароком не пустить себе пулю в лоб и не принять тройную дозу снотворного на ночь – перспектива была довольно заманчивой. Отец был той путеводной звездой, которая помогала младшему Йегеру ориентироваться в жизни, а с того момента, как эта звезда погасла навсегда, он оказался на распутье, не зная, что делать и как жить дальше.
Тяжелее всего было первый месяц, но постепенно дыра в груди Эрена если и не затянулась совсем, то он хотя бы научился жить вместе с ней, иногда даже не замечая ее присутствия. Тогда-то он и осознал, что является наследником приличного состояния, которым теперь мог распоряжаться по своему усмотрению. И восемнадцатилетний Эрен, в душе которого все еще жил маленький мальчик, влюбленный в рассказы и повести о путешественниках, решил исполнить свою детскую мечту.
Италия, Франция, Испания, Чехия – он успел исколесить пол-Европы к тому моменту, как его занесло в Амстердам. В блуждании по безлюдным переулкам и улицам, не указанных в путеводителях, Эрен не заметил, как оказался в этом странно-порочном, но таком заманчивом квартале, который переливался приглушенным красноватым цветом на карте Нидерландов. От осознания того, что он может забыть обо всем на эти несколько часов, назваться чужим именем, придумать совершенно иную жизнь и прожить ее в одной из этих потаенных комнат с тяжелыми шторами и шелковыми простынями на широких кроватях, приятно щекотало где-то под ребрами. Что он и сделал, поколебавшись всего лишь каких-то десять минут. В голове приятно шумело, как от бокала шампанского, и от томящегося предвкушения сердце начинало биться чуть сильнее.
И вот сейчас…
Эрен думал, что это будет хрупкая девушка, больше похожая на фарфоровую куклу, чем на реального человека из плоти и крови. Он мельком увидел ее, бросив случайный взгляд в одно из окон. И ему казалось, что он предельно ясно описал свою просьбу. Возможно, в этом заведении было в порядке вещей вот таким образом разыгрывать своих потенциальных посетителей. Тем не менее, парень, сверлящий его холодным взглядом, едва ли походил на молодую девушку.
Хотя, он был по-своему изящен и хрупок – натренированные мышцы в контрасте с бледной кожей и выступающими косточками ключиц смотрелись притягательно и соблазнительно. Эрен поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут рассматривает этого парня. От всей неправильности этой ситуации его бросало то в жар, то в холод. Он мог бы уже давно сбежать отсюда, но что-то удерживало его на месте, не давало уйти. Йегер был убежден в том, что, кроме девушек, его никто не возбуждает и не привлекает. Однако сейчас его убежденность начала крошиться и трескаться.
Парню, видимо, наскучила эта игра в гляделки – деланно-небрежно расправив плечи, он неспешным уверенным шагом подошел ближе, покручивая стек в длинных изящных пальцах, затянутых в дорогую кожу перчаток. Эрен уже хотел было инстинктивно попятиться, но натолкнулся на дверь. Пути назад не было, да и он, по правде говоря, не очень-то его искал.
Парень приблизился почти вплотную, рассматривая его скучающим взглядом из-под полуприкрытых век. Затянувшееся молчание начало угнетать и давить не плечи, становилось неуютно и почему-то вдруг защекотало под ложечкой. Но вдруг тишину прорезал уверенный и резкий голос, каждый отзвук которого словно пригвождал Эрена к двери, не давая сдвинуться с места.
– Впервые здесь? – протянул парень, проведя кончиком стека по шее Йегера. Тот нервно сглотнул и неуверенно кивнул, не в состоянии произнести ни слова. Отчего-то кровь вдруг резко ударила в голову, а сердце наоборот – словно ухнуло вниз с оглушительной высоты. Парень неопределенно хмыкнул и скользнул кончиком стека ниже, словно исследуя чужое тело и пока не пуская в ход руки. – Да расслабься ты, – тягуче и чуть с насмешкой произнес он, скользнув стеком ко внутренней стороне бедра. Невольно вздрогнув от этого откровенного движения, Эрен словно пришел в себя и невнятно забормотал:
– Н-нет, извините, это какая-то ошибка… Я н-немного не по этой части!.. Наверное, я лучше пойду, – в легком приступе паники он начала шарить рукой позади себя в поисках дверной ручки, но твердое и уверенное прикосновение стека к его щеке заставило остановиться.
– И даже не попробуешь? – чуть вздернув бровь, произнес парень, вздергивая чужой подбородок вверх и заставляя слегка запрокинуть голову. Эрен снова сглотнул, замирая невольно. И в этот же самый момент он почувствовал чужую ладонь, методично обшаривающую его пах. С его губ сорвался тяжелый вздох, и он снова предпринял безрезультатную попытку вырваться и отстраниться – стек скользнул ниже, чуть пережимая артерию на шее. Только сейчас Эрен понял, что все это время был возбужден – этот приглушенный свет и соблазнительно-резкий голос, эти тонкие пальцы с этим чертовым стеком в них – в голове зашумело от накатившего жара.
– Не по этой части, говоришь? – скептично усмехнувшись, произнес его мучитель, медленно оглаживая пальцами член сквозь ткань брюк. Эрен вжался в дверь, словно пытаясь слиться с ней, - только бы уйти от этого тягучего прикосновения, которое выбивало воздух из легких.
– Если хочешь, чтобы я прекратил, ты только скажи, – томно произнес парень, скользнув стеком к паху и поглаживая его член, то ослабляя нажим, то заставляя стискивать зубы от накатывающего желания.
Эрен понимал, что мог просто выйти из этой комнаты, из этого борделя, улететь на самолете на край земли – только бы не быть здесь и не изнемогать от таких издевательских ласк. Но он никуда не ушел, никуда не улетел. Сжав зубы, он судорожно выдохнул, выгибая спину от очередного резкого движения и ударяясь затылком о дверь.
– Стало быть, ты сам сделал выбор, – в бархатном голосе звучали нотки удовлетворения, и вскоре стек был отброшен в сторону. Этот шепот обволакивал, как уютный кокон – Йегер чувствовал, как почти растворяется в нем, забывая о том мире, что остался по ту сторону двери.
Он чувствовал чужие губы на своей шее, которые, казалось, обжигали не хуже раскаленного железа. Чувствовал умелые руки, оглаживающие его тело. Оно напоминало сейчас какой-то диковинный музыкальный инструмент, способный воспроизводить такие звуки, о существовании которых Эрен даже и не подозревал. Он не сразу понял, что эти отрывистые стоны и вздохи принадлежат именно ему. Когда проворные руки наконец расстегнули ширинку на его брюках, а сам парень медленно опустился перед ним на колени, Йегеру оказалось, что он вот-вот потеряет рассудок. Все происходящее казалось нереальным – он не мог предположить такое даже в своем самом пошлом сне.
Чужие губы сомкнулись на члене и так же резко исчезли – в попытке продлить ощущения Эрен двинул бедрами навстречу, но жесткая рука пригвоздила его к двери, пресекая всякие попытки к самодеятельности. Он судорожно облизал губы, вдыхая воздух, казавшийся сейчас ужасно раскаленным. Эрен почувствовал, как вдоль позвоночника скатилась капелька пота – и вдруг в этот самый момент его член заглотили до основания, выбивая из головы последние остатки разума. Он чувствовал, как сжимается чужое горло, чувствовал чужое жаркое дыхание и чужие руки на своем теле, ласкающие яички и чуть оттягивая их. Эти чуть грубоватые движения вкупе с влажными ласками на члене уносили Эрена куда-то очень далеко. Девушки и раньше делали ему минет, но то, что сейчас проделывали с ним умелые губы, руки и язык не шло ни в какое сравнение. Он не знал, что может быть настолько хорошо.
Эрен уже и не пытался сдерживать стоны – он отпустил себя, и теперь это желание не казалось чем-то постыдным и неправильным. Его не смущало даже то, что он не знал имени того, кто сейчас дарил ему такое наслаждение – это привносило в ситуацию какой-то оттенок безнаказанности, непричастности.
От очередного тягучего движения он, наконец, не выдержал, кончая с вымученным громким стоном. Ноги были будто ватными, и Эрен непременно упал, если бы не опора в виде двери за его спиной. Он жадно хватал губами воздух, словно рыбка, выброшенная на берег, пока наблюдал из-под ресниц за тем, как парень медленно поднялся на ноги и беззастенчиво вытер уголок губ взявшимся, словно из ниоткуда, белоснежным платком. От осознания того, что перед ним – профессиональный жиголо, который проделывает подобное по нескольку раз на дню, внутри шевельнулось какое-то непонятное чувство.
Кое-как приведя себя в порядок, Эрен отсчитал деньги, замечая, что его пальцы мелко подрагивают. Взгляд серо-голубых глаз будто сканировал его, проникая в самые затаенные уголки души, и Йегер отчего-то подумал, что вернется сюда еще раз.
Амстердам он будет изучать несколько дольше, чем предыдущие города. Чтобы еще раз проверить, будут ли его ощущения такими же.