Keep your eyes open.
В общем-то, я никуда его выкладывать не хотела, но патлатый мусор пришел в восторг и сказал, что не поделиться этим с простыми смертными будет преступлением. В общем, выкладываю это на свой страх и риск. Фанфы, кстати говоря, не писала просто туеву хучу времени, так что, извиняйте, если чо не так.
Пыталась подстроиться под псевдо-американский стиль, надеюсь, получилось не слишком пиздецово.
Название: О вкусах и привычках
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи: XS
Рейтинг: R
Жанр: слэш, романс
читать дальшеУ Занзаса много привычек. Вредных и не очень.
Он любит пить чистый двойной виски со льдом. Иногда он пьет много, настолько, что порой стираются напрочь границы между днем и ночью. А иногда совсем мало, и тогда лед медленно тает в стакане, смешиваясь с янтарем. Лед и виски. Виски и лед. Занзас любит проводить кубиком льда по бледной спине Скуало, наблюдая за тем, как пробегает едва заметная дрожь по коже, как понемногу крошится маска напускного безразличия. Это безобидная привычка, простая блажь.
Занзас любит курить крепкие сигареты, но только после секса. Ему нравится смотреть на то, как сизый дым тонкими лентами растворяется где-то под потолком, и чувствовать горьковатый привкус на языке, который остается после. А иногда, будучи в крайне скверном настроении, он любит прижечь сигаретой бледную кожу Скуало, оставляя на внутренней стороне запястья неровные и круглые отметины, чтобы потом зализывать их языком в немом и неловком прощении. Это дурная привычка, но и в ней есть толика грубой романтики.
Занзас иногда любит гонять по ночной автостраде на своем Мазерати, быстро настолько, что даже тусклый свет придорожных фонарей не может за ним угнаться. Высовывая руку из окна, ему нравится чувствовать, как ветер на огромной скорости облизывает его пальцы. Он любит рисковать своей прожженной жизнью, выезжая на встречную полосу, и подставляться под фары чужих машин, чтобы потом в самый последний момент выкрутить руль в сторону и избежать фатального столкновения. Занзас любит рваные жаркие минеты на скорости сто десять километров в час. Ему нравится, как Скуало сжимает своей искусственной ладонью его бедро и на поворотах нервно задевает зубами головку члена. А Занзас лишь вдавливает педаль газа в пол да делает радио погромче. За несколько ударов сердца до оргазма, он прикрывает глаза и отпускает руль, позволяя машине эти пару секунд катиться, куда ей заблагорассудится. Это привычка опасная, и в один прекрасный день она может забрать навечно их гребаные жизни. Но они плевали на все это – какое им дело до какого-то там абстрактного и зыбкого будущего?
Порой Занзасу кажется, что он так и застрял навечно в затянувшемся подростковом периоде. Хотя, отчасти, это и правда. Шутка ли, провести восемь лет закованным в айсберге, будто насекомое в кусочке янтаря. И вернулся он в этот мир таким же хмурым подростком, обиженным на весь окружающий мир. С такими же привычками и вкусами. Взрослый Занзас все так же любит горький шоколад и клубничную жвачку. Так же любит громко включать The Eagles и курить травку, закинув ноги в тяжелых ботинках на стол. Но то, что раньше нравилось Занзасу-подростку не совсем подходит по статусу Занзасу-боссу элитного отряда убийц. От прежних привычек волей-неволей пришлось отказаться. Скуало же был привычкой, от которой Занзас отказаться так и не смог. Привычкой вредной, но не очень.
Скуало не любит виски. Он любит пить текилу, слизывая крупинки соли с крепкой смуглой шеи Занзаса. Скуало неприлично быстро пьянеет, поэтому и пьет крайне редко. Когда он пьяный, то становится каким-то уж слишком обманчиво-мягким и послушным. Скуало влажно шепчет на ухо какие-то бессвязные неприличные глупости, которые бы никогда не осмелился сказать, будучи трезвым. В такие моменты Занзасу очень трудно себя сдерживать, да он сильно и не старается.
Скуало терпеть не может горький сигаретный дым, яростно ненавидит эти уродливые ожоги, которые остаются от сигарет на внутренней стороне запястья. Так своеобразно Занзас помечает свою собственность, потому что он сильнее Скуало и ему ничего не стоит его скрутить. Гребаный мудак. Эти отметки все время приходится прятать под длинными рукавами водолазок, дабы избежать лишних настойчивых и неосторожных вопросов. Скуало не любит сигареты. Но он с удовольствием слизывает с губ терпкий привкус, томно горчащий на языке.
Скуало умеет и любит делать минеты. Но не в тот момент, когда машина несется по автостраде на немыслимой скорости. Не в тот момент когда на затылок давит чужая жесткая ладонь, а в лопатку больно упирается руль. Он не любит эти гребаные эксперименты и не хочет потакать во всем этому мудаку. Но адреналин, бурлящий в крови и возрастающий прямо пропорционально увеличивающейся скорости на спидометре, берет свое. Все чувства разом обостряются до предела, и вот уже Скуало, выплевывая проклятья сквозь зубы, подрагивающими пальцами чуть ли не ломает молнию на чужой ширинке. А потом не остается ничего, разум будто бы отключается и уносится куда-то вверх, подобно легкому воздушному шарику. Не остается ничего, кроме рева мотора и бешеного стука крови в ушах, заглушающего ревущую из колонок громкую музыку. И даже страх нелепо погибнуть в автомобильной аварии отходит куда-то на задний план. В такие моменты Скуало будто бы снова становится подростком, которому совершенно плевать на привычные условности и на собственное будущее.
Только вот Скуало уже далеко не подросток, в отличие от Занзаса, который был законсервирован все эти долгие восемь лет. С тех пор его привычки уже давно поменялись. Но отказаться от Занзаса он так и не смог, сколько ни старался. Сколько ни убеждал себя в том, что все уже не будет, как прежде, когда его босс вернется из ледяного плена. И Занзас выбрался оттуда живим, вопреки мнению неверящих. Вернулся таким же, каким и был восемь лет назад.
Возможно, их привычки и поменялись. Но вот вкусы остались прежними, узнаваемыми на уровне рефлексов и инстинктов. Занзас помнил все до мельчайшей детали, даже после восьми лет, проведенных в анабиозе. Оказывается, с тех пор совсем ничего не изменилось.
От Скуало пахнет морем. И на вкус он такой же – горько-соленый и шершавый. Занзас знает, что опасно пить морскую воду, но эту жажду ему не утолить никогда. Он готов заполнить этой водой свои легкие, готов захлебнуться и сгинуть где-нибудь на морском дне, чтобы сквозь его тело прорастали мутные зеленые водоросли, только лишь бы все время его окружала эта соленая вода.
От Скуало пахнет дождем и грозой. Он такой же шумный, как тропический ливень, яростно стучащий по крышам, такой же разрушительный и пугающий, как двенадцатибальный шторм, смывающий все на своем пути. Мало, кто может совладать с этой живой стихией, олицетворенной и сосредоточенной в одном-единственном человеке. Занзас смог. Смог поймать непокорный ураган, приручить этого гордого дикого хищника, который навечно связан с именем Скуало.
Занзас совсем на него не похож. Он пахнет чем-то жженым, отдающим запахом крови. И на вкус он такой же – стальной, горьковатый, с острым привкусом кайенского перца. Скуало не боится раз за разом сталкиваться с этим дремлющим пламенем. И не боится ожогов и отметин, которые неминуемо остаются после. Скуало готов окунуться в это разрушительное тепло с головой, лишь бы оно всегда было рядом, лишь бы всегда обжигало и согревало его.
От Занзаса пахнет пожарищем и пеплом. На глубине его карих глаз плещется алая магма, и Скуало один из немногих, кто может долго выдерживать на себе этот пугающий и обманчиво-спокойный взгляд. Дремлющая Этна. Своими повадками Занзас напоминает грозного льва, готового в любую секунду кинуться на противника и перегрызть ему горло. Но только Скуало знает, что в редкие моменты этот зверь может миролюбиво урчать, будто большой домашний кот.
Занзас совсем не похож на Скуало.
Занзас смуглый и крепкий. Его кожа шероховатая, вся в темных росчерках шрамов, которые намного нежнее на ощупь. Из-за них он не любит смотреться в зеркала. А Скуало любит касаться этих отметин, проводить по ним языком и целовать их. В такие моменты Занзасу кажется, что так он достает до самой его прожженной души. А наблюдать за тем, как постепенно на смуглой коже проступают рваные линии старых шрамов – зрелище завораживающее и пугающее одновременно. Но только Скуало знает, что они появляются не только в порыве ярости.
Скуало бледный, жилистый и резкий. На его коже особенно ярко выделяются синяки, царапины и шрамы, из-за которых Скуало кажется таким обманчиво-уязвимым. Занзас любит прослеживать языком неровные дорожки тонких шрамов, заставляя Скуало бессильно поджимать пальцы на ногах и хрипло шептать ругательства. Занзас может рассказать про каждую отметину – он был свидетелем почти всех. Но больше всех он любит тонкий и едва заметный шрам под коленкой. Только потому, что Занзас единственный, кто знает о нем.
Они не похожи.
Занзас любит мучительно-медленный, тягучий секс. Любит смаковать каждую секунду, как дорогое выдержанное вино. Любит доводить до хриплых рваных вздохов, до сдавленных ругательств сквозь зубы. Занзас обычно до последнего оттягивает момент обладания, чтобы затем яростно и несдержанно взять то, что ему принадлежит по праву. Он не любит шумный секс. Занзас скорее готов прикусывать собственные губы до крови, больно кусать чужие плечи и шею, чем позволит себе хоть один случайный стон. Вместо этого он глухо и утробно рычит, будто бы дикий зверь, вгрызающийся своими клыками в желанную добычу.
В сексе Скуало такой же резкий и порывистый, как и в бою. Нетерпеливый, хочет все и сразу. За эти дурацкие игры ему хочется как следует уебать Занзаса, но они оба прекрасно знают, что этого никогда не случится. Скуало уже дано научился получать какое-то извращенное удовольствие от этих мучительных пыток, граничащих с садизмом. Он любит сладко выгибаться на постели, нетерпеливо скрести ногтями по измятой простыни и с рычанием вцепляться зубами в угол подушки. Любит, но никогда в этом не признается, даже самому себе. Скуало любит несдержанно кричать и стонать, к чертям срывая голос. Во время оргазма он любит прикусывать чужие соленые от пота и собственной смазки пальцы.
Занзас и Скуало совершенно разные. Но именно этим они похожи. Похожи, как черное и белое, как лед и пламень. Как самая жгучая боль и самое сладостное наслаждение.
…У Занзаса много привычек. Вредных, безобидных и даже очень опасных. Но одна всегда была и остается неизменной.
Пыталась подстроиться под псевдо-американский стиль, надеюсь, получилось не слишком пиздецово.
Название: О вкусах и привычках
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи: XS
Рейтинг: R
Жанр: слэш, романс
читать дальшеУ Занзаса много привычек. Вредных и не очень.
Он любит пить чистый двойной виски со льдом. Иногда он пьет много, настолько, что порой стираются напрочь границы между днем и ночью. А иногда совсем мало, и тогда лед медленно тает в стакане, смешиваясь с янтарем. Лед и виски. Виски и лед. Занзас любит проводить кубиком льда по бледной спине Скуало, наблюдая за тем, как пробегает едва заметная дрожь по коже, как понемногу крошится маска напускного безразличия. Это безобидная привычка, простая блажь.
Занзас любит курить крепкие сигареты, но только после секса. Ему нравится смотреть на то, как сизый дым тонкими лентами растворяется где-то под потолком, и чувствовать горьковатый привкус на языке, который остается после. А иногда, будучи в крайне скверном настроении, он любит прижечь сигаретой бледную кожу Скуало, оставляя на внутренней стороне запястья неровные и круглые отметины, чтобы потом зализывать их языком в немом и неловком прощении. Это дурная привычка, но и в ней есть толика грубой романтики.
Занзас иногда любит гонять по ночной автостраде на своем Мазерати, быстро настолько, что даже тусклый свет придорожных фонарей не может за ним угнаться. Высовывая руку из окна, ему нравится чувствовать, как ветер на огромной скорости облизывает его пальцы. Он любит рисковать своей прожженной жизнью, выезжая на встречную полосу, и подставляться под фары чужих машин, чтобы потом в самый последний момент выкрутить руль в сторону и избежать фатального столкновения. Занзас любит рваные жаркие минеты на скорости сто десять километров в час. Ему нравится, как Скуало сжимает своей искусственной ладонью его бедро и на поворотах нервно задевает зубами головку члена. А Занзас лишь вдавливает педаль газа в пол да делает радио погромче. За несколько ударов сердца до оргазма, он прикрывает глаза и отпускает руль, позволяя машине эти пару секунд катиться, куда ей заблагорассудится. Это привычка опасная, и в один прекрасный день она может забрать навечно их гребаные жизни. Но они плевали на все это – какое им дело до какого-то там абстрактного и зыбкого будущего?
Порой Занзасу кажется, что он так и застрял навечно в затянувшемся подростковом периоде. Хотя, отчасти, это и правда. Шутка ли, провести восемь лет закованным в айсберге, будто насекомое в кусочке янтаря. И вернулся он в этот мир таким же хмурым подростком, обиженным на весь окружающий мир. С такими же привычками и вкусами. Взрослый Занзас все так же любит горький шоколад и клубничную жвачку. Так же любит громко включать The Eagles и курить травку, закинув ноги в тяжелых ботинках на стол. Но то, что раньше нравилось Занзасу-подростку не совсем подходит по статусу Занзасу-боссу элитного отряда убийц. От прежних привычек волей-неволей пришлось отказаться. Скуало же был привычкой, от которой Занзас отказаться так и не смог. Привычкой вредной, но не очень.
Скуало не любит виски. Он любит пить текилу, слизывая крупинки соли с крепкой смуглой шеи Занзаса. Скуало неприлично быстро пьянеет, поэтому и пьет крайне редко. Когда он пьяный, то становится каким-то уж слишком обманчиво-мягким и послушным. Скуало влажно шепчет на ухо какие-то бессвязные неприличные глупости, которые бы никогда не осмелился сказать, будучи трезвым. В такие моменты Занзасу очень трудно себя сдерживать, да он сильно и не старается.
Скуало терпеть не может горький сигаретный дым, яростно ненавидит эти уродливые ожоги, которые остаются от сигарет на внутренней стороне запястья. Так своеобразно Занзас помечает свою собственность, потому что он сильнее Скуало и ему ничего не стоит его скрутить. Гребаный мудак. Эти отметки все время приходится прятать под длинными рукавами водолазок, дабы избежать лишних настойчивых и неосторожных вопросов. Скуало не любит сигареты. Но он с удовольствием слизывает с губ терпкий привкус, томно горчащий на языке.
Скуало умеет и любит делать минеты. Но не в тот момент, когда машина несется по автостраде на немыслимой скорости. Не в тот момент когда на затылок давит чужая жесткая ладонь, а в лопатку больно упирается руль. Он не любит эти гребаные эксперименты и не хочет потакать во всем этому мудаку. Но адреналин, бурлящий в крови и возрастающий прямо пропорционально увеличивающейся скорости на спидометре, берет свое. Все чувства разом обостряются до предела, и вот уже Скуало, выплевывая проклятья сквозь зубы, подрагивающими пальцами чуть ли не ломает молнию на чужой ширинке. А потом не остается ничего, разум будто бы отключается и уносится куда-то вверх, подобно легкому воздушному шарику. Не остается ничего, кроме рева мотора и бешеного стука крови в ушах, заглушающего ревущую из колонок громкую музыку. И даже страх нелепо погибнуть в автомобильной аварии отходит куда-то на задний план. В такие моменты Скуало будто бы снова становится подростком, которому совершенно плевать на привычные условности и на собственное будущее.
Только вот Скуало уже далеко не подросток, в отличие от Занзаса, который был законсервирован все эти долгие восемь лет. С тех пор его привычки уже давно поменялись. Но отказаться от Занзаса он так и не смог, сколько ни старался. Сколько ни убеждал себя в том, что все уже не будет, как прежде, когда его босс вернется из ледяного плена. И Занзас выбрался оттуда живим, вопреки мнению неверящих. Вернулся таким же, каким и был восемь лет назад.
Возможно, их привычки и поменялись. Но вот вкусы остались прежними, узнаваемыми на уровне рефлексов и инстинктов. Занзас помнил все до мельчайшей детали, даже после восьми лет, проведенных в анабиозе. Оказывается, с тех пор совсем ничего не изменилось.
От Скуало пахнет морем. И на вкус он такой же – горько-соленый и шершавый. Занзас знает, что опасно пить морскую воду, но эту жажду ему не утолить никогда. Он готов заполнить этой водой свои легкие, готов захлебнуться и сгинуть где-нибудь на морском дне, чтобы сквозь его тело прорастали мутные зеленые водоросли, только лишь бы все время его окружала эта соленая вода.
От Скуало пахнет дождем и грозой. Он такой же шумный, как тропический ливень, яростно стучащий по крышам, такой же разрушительный и пугающий, как двенадцатибальный шторм, смывающий все на своем пути. Мало, кто может совладать с этой живой стихией, олицетворенной и сосредоточенной в одном-единственном человеке. Занзас смог. Смог поймать непокорный ураган, приручить этого гордого дикого хищника, который навечно связан с именем Скуало.
Занзас совсем на него не похож. Он пахнет чем-то жженым, отдающим запахом крови. И на вкус он такой же – стальной, горьковатый, с острым привкусом кайенского перца. Скуало не боится раз за разом сталкиваться с этим дремлющим пламенем. И не боится ожогов и отметин, которые неминуемо остаются после. Скуало готов окунуться в это разрушительное тепло с головой, лишь бы оно всегда было рядом, лишь бы всегда обжигало и согревало его.
От Занзаса пахнет пожарищем и пеплом. На глубине его карих глаз плещется алая магма, и Скуало один из немногих, кто может долго выдерживать на себе этот пугающий и обманчиво-спокойный взгляд. Дремлющая Этна. Своими повадками Занзас напоминает грозного льва, готового в любую секунду кинуться на противника и перегрызть ему горло. Но только Скуало знает, что в редкие моменты этот зверь может миролюбиво урчать, будто большой домашний кот.
Занзас совсем не похож на Скуало.
Занзас смуглый и крепкий. Его кожа шероховатая, вся в темных росчерках шрамов, которые намного нежнее на ощупь. Из-за них он не любит смотреться в зеркала. А Скуало любит касаться этих отметин, проводить по ним языком и целовать их. В такие моменты Занзасу кажется, что так он достает до самой его прожженной души. А наблюдать за тем, как постепенно на смуглой коже проступают рваные линии старых шрамов – зрелище завораживающее и пугающее одновременно. Но только Скуало знает, что они появляются не только в порыве ярости.
Скуало бледный, жилистый и резкий. На его коже особенно ярко выделяются синяки, царапины и шрамы, из-за которых Скуало кажется таким обманчиво-уязвимым. Занзас любит прослеживать языком неровные дорожки тонких шрамов, заставляя Скуало бессильно поджимать пальцы на ногах и хрипло шептать ругательства. Занзас может рассказать про каждую отметину – он был свидетелем почти всех. Но больше всех он любит тонкий и едва заметный шрам под коленкой. Только потому, что Занзас единственный, кто знает о нем.
Они не похожи.
Занзас любит мучительно-медленный, тягучий секс. Любит смаковать каждую секунду, как дорогое выдержанное вино. Любит доводить до хриплых рваных вздохов, до сдавленных ругательств сквозь зубы. Занзас обычно до последнего оттягивает момент обладания, чтобы затем яростно и несдержанно взять то, что ему принадлежит по праву. Он не любит шумный секс. Занзас скорее готов прикусывать собственные губы до крови, больно кусать чужие плечи и шею, чем позволит себе хоть один случайный стон. Вместо этого он глухо и утробно рычит, будто бы дикий зверь, вгрызающийся своими клыками в желанную добычу.
В сексе Скуало такой же резкий и порывистый, как и в бою. Нетерпеливый, хочет все и сразу. За эти дурацкие игры ему хочется как следует уебать Занзаса, но они оба прекрасно знают, что этого никогда не случится. Скуало уже дано научился получать какое-то извращенное удовольствие от этих мучительных пыток, граничащих с садизмом. Он любит сладко выгибаться на постели, нетерпеливо скрести ногтями по измятой простыни и с рычанием вцепляться зубами в угол подушки. Любит, но никогда в этом не признается, даже самому себе. Скуало любит несдержанно кричать и стонать, к чертям срывая голос. Во время оргазма он любит прикусывать чужие соленые от пота и собственной смазки пальцы.
Занзас и Скуало совершенно разные. Но именно этим они похожи. Похожи, как черное и белое, как лед и пламень. Как самая жгучая боль и самое сладостное наслаждение.
…У Занзаса много привычек. Вредных, безобидных и даже очень опасных. Но одна всегда была и остается неизменной.
@темы: KHR!, писанина, это не лечится